Снова в путь. Ватага отправились закупаться в Строму, а я остался у телеги под предлогом охраны. Не люблю города - душно в них, а в лесу дышится легче. Да и перед дорогой лишний раз отдохнуть не помешает. Попросил только прихватить мне скорняжных инструментов: есть у меня одна идея насчет выделки шкур.
Когда все ушли, рука сама потянулась к кисету. Вид той гниющей конечности прокаженного всё не идет из головы. Каждый вечер осматриваю кожу - вдруг и сам подцепил эту дрянь? Нервы ни к черту, надо успокоиться.
Сыпанул себе порошка. Никогда не знаешь, какой фортель выкинет эта дурь. В прошлый раз я видел звуки, а сегодня меня пробило на “ха-ха”. Всё вокруг казалось до истерики смешным. Хорошо, что мы в лесу и мой хохот никто не слышал.
К возвращению ватаги меня уже попустило. Парни принесли инструменты и шлем. Не помню, когда в последний раз меня били по голове - обычно я не подпускаю врагов ближе дистанции выстрела, - но пусть будет. Хоть солнце не так макушку напечет.
Харт пересказал городские байки. Говорят, тут водится тварь, которая забирает каждого третьего. Если идут двое - их не тронут, а пойдут трое - вернутся только двое. Жуткая арифметика.
Решётка проложил маршрут до Ярусбурга. Шел в авангарде, проверяя путь на предмет ловушек. Под вечер заметили как несколько телег встали на ночевку. Глянул в бинокль: цирковой караван.
Кстати, на время перехода капитаном назначили Харта. Он и пошел говорить с факельщиком, который вышел нам навстречу. Договорились, что заночуем с циркачами.
Расседлали грокса, разложились. Пока остальные возились в лагере - решил прогуляться в чащу. Вскоре наткнулся на след: прошло что-то крупное и тяжелое. Пошел по меткам. Через какое-то время увидел темную косматую тушу, которая тянулась к верхушке дерева. Там, наверху, замер от ужаса какой-то мелкий зверек.
Вдох-выдох, задержка дыхания. Спуск.
Хватило одного выстрела - тварь рухнула замертво. Мелочь на дереве тут же опомнилась и дала дёру по веткам. Беги, сегодня твой день.
Подошел к трофею. Вроде волк, но есть в нем что-то мерзко-человеческое. В темноте разбираться не стал, соорудил волокуши и потащил в лагерь.
Циркачи к моей добыче подойти побоялись. Миранда сказала, что они шепчутся про “Нахцерера”. Мол, это проклятые дети, брошенные родителями. Их находит и выхаживает волчица, а когда выродки матереют - начинают мстить людям. Клыки у них - как кинжалы.
Что ж, нахцерера, да еще и героя местных легенд, я еще не добывал. Сделал новую насечку на прикладе. Инструменты пригодились: снял шкуру с первого раза. Теперь у есть плащ с волчьей пастью вместо капюшона - голова как раз внутри помещается. Харт, увидев это дело, выпросил себе клык. Решил оставить по два самых крупных клыка в челюстях на шкуре, а остальные достал. Восемь пустил на амулеты для всей ватаги. Пусть все знают: “Вольпертингеры” - главные хищники в этом лесу. Мясо есть побрезговали - уж больно тварь на человека смахивала.
Утром расстались с циркачами. Краем уха слышал, что Харт ночью “развлек” двух гимнасток, из-за чего караванщики провожали нас косыми взглядами.
Снова сверились с картой и двинули дальше. Выйдя из леса на большак, обнаружили странность: мы прошли путь, занимающий обычно дня три, всего за сутки. До Ярусбурга рукой подать. Проверил кисет - порошка не убавилось, значит, в отрубе не валялся. Решётка тоже в навигации не дурак, ошибиться не могли. По спине пробежал холодок. Какая-то чертовщина.
Вечерело. Харт решил встать в ближайшей таверне. Дорога к ней была странная: жаровни, знаки с указанием расстояния, а на финише - сигнальная леска поперек пути. Хозяин выскочил встречать нас мгновенно.
Мне этот быстрый переход, жаровни и леска совсем не понравились. Слишком подозрительно. Я, Кляйн и Миранда остались сторожить повозку, а Харт, Решетка и Харлок пошли на разведку внутрь. Вскоре Харт вернулся с новостями: внутри сидит банда “Молотобойцы”, и смотрят они на нас недобро.
Приготовились к бою. Накинул шкуру нахцерера, взял конец веревки и ушел на позицию. Договорились с Кляйном: если вижу угрозу - дергаю я, когда пора стрелять - дергает он.
Сначала из таверны вышли двое наемников: осмотрелись, отлили, вернулись. Потом вышли уже четверо, при полном параде. Направились к нашей телеге. Подал сигнал. Спустя мгновение в рядах врага что-то рвануло, и Кляйн дернул за веревку - “Огонь!“.
Завязался бой. К моему стыду, дважды промахнулся, еще от двух пуль эти гады увернулись. Надо больше тренироваться на привалах, нельзя так подводить своих. Но двоих всё же положил - по пуле на тело. Насечки не забыть бы. Еще одного снял Кляйн. Последний наемник успел нырнуть обратно в дверь, Кляйн с Мирандой бросились следом.
Выждал пару минут в засаде и двинулся к зданию. Внутри всё уже кончилось. Оказалось, половина “Молотобойцев” напала на наших прямо в комнате. Часть положили парни, остальных добил сам трактирщик Людвиг.
После долгих терок командование договорилось с Людвигом о дележке трофеев. Нас заставили обезглавить трупы и закопать тела. Представляю, как выглядел со стороны: нахцерер с лопатой, роющий могилы в ночи. Крестьяне бы умом тронулись. Головы наемников Людвиг решил вывесить в назидание, а знамя их банды мы сожгли.
После такой ночки решили всё же заночевать под крышей. Завтра разберемся с трофейными документами и доставим письмо в Ярусбург.